Голубой экспресс для иррационалов

Часть 1. Осознанность как ключ к освобождению или Неуловимый аромат дзэн.

Думаю, никто не станет спорить, что иррационалы - это люди, которым нужно время от времени как-то искусственно, насильственным способом упорядочивать мысли. Иначе в их жизни воцарится полный хаос, и однажды они найдут себя похороненными под кипами ненужных бумаг, не пришитых пуговиц, не отремонтированных приборов, неопознанных записей, прошлогодних квитанций, неоплаченных счетов, непрочитанных инструкций, утративших актуальность памяток, неоконченных черновиков, под руинами невыполненных дел, нерешенных задач, уволенными с работы, изгнанными из семьи, с разбитыми надеждами и огромным, закрывающим собою солнечный свет, чувством разочарования… Потому что одно только слово «цель» наносит сокрушительный удар по их эстетическим принципам и по их чувству прекрасного. Слово «цель» вытеснено из их жизни волнующим словом «мечты»… Расписания и графики, схемы и планы, необходимость и обязательства, инстанции, конторы, очереди отравляют их существование сильнее, чем отсутствие денег, бытовые проблемы, назревающие конфликты и неудовлетворенность собой. Конечно, на свете не бывает стопроцентных иррационалов, иначе они бы просто не выжили. Так как если ты вообще никак не влияешь на ситуацию, то, в конечном счете, она начинает влиять на тебя. И если ты – не Мюнхгаузен и не обладаешь способностью вытаскивать себя за волосы из болота, то единственным  выходом для тебя может стать Голубой экспресс...

Когда хаос грозится накрыть меня с головой как цунами, я, прежде всего, позволяю себе это увидеть. Увидеть, но не испугаться. Я спокойно и медленно выключаю все беспорядочные рассредоточенные мысли, все не отремонтированные приборы, все перегоревшие лампы, застегиваю не пришитые пуговицы, поворачиваю неподходящий ключ в ржавом замке и не спеша иду по направлению к станции, откуда отправляется в путь Голубой экспресс. Надо сказать, что внутри Голубого экспресса всегда прохладно и пахнет утренней свежестью и жасминовым чаем, сиденья и пол – белоснежные, а стекла в вагонах так чисто вымыты, что кажется – их и вовсе нет. Голубой экспресс мчится с огромной скоростью, без остановок. Он летит как стрела мимо заснеженных вершин и прозрачных озер, мимо стеклянных замков и астрономических обсерваторий. Я с удовольствием смотрю в чисто вымытое окно и периодически делаю заметки в своем путевом блокноте. Чудесный экспресс везет меня на восток, навстречу золотым облакам и восходящему солнцу. Я знаю, когда я выйду из него, все будет предельно ясным, кристально чистым, все будет стройным, осмысленным и я увижу вещи в их совокупности и взаимосвязи, а не в хаотичной разрозненности. Когда я выйду из него на залитую солнечным светом утреннюю платформу, в голове моей созреют оптимальные решения всех накопившихся проблем и появятся новые вдохновляющие идеи…

Надо сказать, что творчество и рационализм для меня всегда представлялись вещами несовместимыми, конфликтующими друг с другом. Я была убеждена, что невозможно писать стихи или музыку по расписанию или в состоянии полной осознанности и контроля. Мне всегда казалось, что идеи возникают из ниоткуда, из какого-то благословенного тумана, приходят из коллективного бессознательного, в минуты, когда рассудок наполовину бодрствует, наполовину дремлет. И творческий процесс мне всегда виделся чем-то вроде погружения, медитации. Чем глубже погружение, чем глубже сосредоточенность, тем продуктивнее медитация, тем ярче и выразительнее образы. Конечно, любая медитация отчасти безрассудна и нерациональна. Ведь человек, сосредоточенный на каком-то определенном предмете не чувствует ни голода, ни усталости, ему безразличен сон и физический комфорт. А значит, в каком-то смысле он невольно причиняет себе вред...И еще я всегда полагала, что тот, кто занимается творчеством, ни в коем случае не должен осознавать себя творящим. Так как это осознание может моментально разрушить все волшебство, закрыть доступ всему непредсказуемому и случайному, лишить нас самого удивительного и чудесного.

Но все, как обычно, не так просто, и любая категоричность на поверку часто обнаруживает поверхностный взгляд. Да и грубое разделение на черное и белое отнюдь не приближает  нас к истинному пониманию вещей. Вот, к примеру, в буддийском смысле осознанность – это и есть сосредоточенность, концентрация внимания, целостное видение мира, глубокое понимание взаимосвязи между всеми вещами и явлениями. Это не отвлеченные интеллектуальные измышления, это наше присутствие, наше действительное переживание данного момента. А что касается настоящей медитации (не с сигаретой в руке, конечно, и не с чашкой кофе) то рациональность ее у меня тоже не вызывает сомнений.
Возможно, творческий процесс – это и есть состояние высшей осознанности. Просто благословенный туман лежит за пределами исследованного и объяснимого. Возможно такой способ мышления, при котором ты не разделяешь мир на «я» и «не я» – и есть самый разумный, самый рациональный. А осознание себя творящим – самое прекрасное, ни с чем несравнимое чувство, которое, само по себе, должно рождать в нас ощущение полета, могущества и свободы…

Когда хаос грозится накрыть меня с головой как цунами, я сажусь в Голубой экспресс и пытаюсь упорядочить свои мысли. Я не размышляю, я пытаюсь увидеть. Увидеть и при этом не испугаться. 

Я не анализирую. Я помню. И через эту память и сосредоточенность ко мне приходит понимание. 

Голубой экспресс мчит меня мимо заснеженных вершин и стеклянных замков, мимо прозрачных озер и астрономических обсерваторий. Я с улыбкой смотрю в чисто вымытое окно и мысленно перебираю, словно четки, девяносто тысяч «тонких жестов». Конечно, я всего лишь начинающий, невежественный ученик. Но в голове моей светло и чисто, и мне кажется, что я чувствую, как в запахи утренней свежести и жасминового чая незаметно вплетается еще один. Тот самый, желанный, тонкий и почти неуловимый…

P.S. Ставлю троеточие в своем походном блокноте, так как экспресс приближается к конечной остановке, и я уже издали узнаю знакомую мне платформу, залитую солнечным светом…